Первая ткань была не соткана на ткацком станке, а сплетена руками.
И сейчас еще эскимосы не ткут, а плетут ткани. Продольные нитки — основу — они натягивают на раму. А поперечные нитки — уток — продевают сквозь основу пальцами, без всякого челнока.
В раме с натянутыми на нее нитками трудно угадать наш теперешний ткацкий станок. И все-таки родословную ткацкого станка надо вести от этой простой рамы из четырех брусочков.
Обуглившаяся, почерневшая тряпка, найденная на дне озера, говорит нам об очень важном событии в жизни человека. Человек, который одевался раньше в шкуры животных, сделал теперь себе искусственную шкуру из льна, вырастил ее в поле.
Иголка, которая родилась за тысячи лет до рождения ткани, наконец-то взялась за свое прямое дело: принялась сшивать не шкуры, а куски холста.
Сколько новых хлопот и забот принесло женщинам льняное поле, усеянное голубыми цветочками!
Руки еще не успели отдохнуть от серпа, а надо уже было теребить лен — выдергивать его из земли вместе с корнем. Потом лен сушили, мыли и опять сушили. Но и это еще было не все. Высушенный лен мяли мялками, трепали, расчесывали гребнями. И вот, наконец, белый, как волосы деревенских ребятишек, вымытый, причесанный лен готов. Теперь принималось вертеться веретено, превращая кудель в нитку. И только после этого можно было начинать ткать.
Много было возни у женщин с холстом, зато у них теперь появились нарядные платки, передники, юбки с цветистой бахромой и оторочкой.
